Когда поймешь ты, наконец,
Врубаясь в мертвые породы,
О человек, венец природы,
Что без природы твой конец?

Но вот ей садовник вершину отсек
И длинные руки отрезал проворно.
Зеленые слезы упали в песок,
Упали на плиты зеленого дерна.

И грустно теперь ей калекой стоять.
О, как далеко стали солнце и звезды!
И ветер не будет ей руки ласкать,
Баюкая птичьи веселые гнезда.

Луиза Силова

Нога твоя скользит по россыпи иголок
Или шуршит травой, роняя капли рос,
А сумрачный навес широколапых елок
Сплелся с листвой ольхи и молодых берез

То духотой пахнет, то прошлогодней прелью,
То запахом грибным у срубленного пня.
Зальется иволга короткой четкой трелью,
И ветер прошумит в сухой истоме дня.

Привет тебе, приют свободы и покоя,
Родного севера неприхотливый лес!
Ты полон свежести, и все в тебе живое
И столько у тебя загадок и чудес!

Ты испокон веков сдружился с человеком,
Берет он для себя от "щедрости" твоей
Грибы и ягоды по солнечным просекам,
И пищу, и жилье, и мачты кораблей.

Здесь в зарослях лесных, где все для сердца мило,
Где чистым воздухом так сладостно дышать,
Есть в травах и цветах целительная сила
Для всех, умеющих их тайну разгадать.

Всеволод Александрович Рождественский

Задумчив томный синий взор
В пушистой зелени ресниц - осоки.
Подарок - от лесных озер
В осенне-золотые сроки.
Спокойна гладь... Ни ветерка...
Всплеск выпрыгнувшей рыбки
Взволнует "зеркало" слегка
И тронет озеро улыбкой.
Не буду озеро будить,
Его я нарушать истому,
Чтоб тишиною сохранить
Покой его лесного дома.
И утром - ветерок метлой
Тумана клочья разгоняет,
А лес шуршащую листву
На грудь озерную роняет.

Колосов Валентин Федорович, г. Москва

Недаром осень называют золотою.
Кружится в дымке желтая листва,
Смешавшись с городскою шумною толпою,
Ищу с природой снова встречи я.

Иду тропинкой узкою по лесу.
Верхушки сосен по-осеннему шумят.
Березки, свои ветки низко свесив,
Как будто с грустью смотрят на меня.

Куда ни глянь - повсюду осени приметы.
Вокруг полей - увядшая трава.
Деревья будто в золото одеты,
Ужель спешит к нам зимушка-зима?

Но мы не будем грусти поддаваться,
Ведь в каждом времени есть чудная пора.
С друзьями можно снова повстречаться...
Пусть вновь звучит мотив знакомый до утра.

Прокудина Галина Васильевна, г .Копейск

Янка Купала

Злой мальчишка лесом шел
Меж берез и сосен.
Он собрал букет большой,
Подержал и бросил.

Раскидал ногой листву,
И в корзину - ежика.
У березки бересту
Срезал острым ножиком.

Увидал гнездо и вмиг
Растревожил птицу.
Вырвал с корнем боровик -
Повредил грибницу.

Наконец, мальчишка тот
За деревней скрылся.
А когда он через год
Снова появился -

В норки спрятались зверьки,
Замолчали птицы.
Под листы боровики
Поспешили скрыться,

В красных шапках на пути
Встали мухоморы
И не дали в лес войти,
Словно светофоры.

А. Горская

Добавлено (28.11.2009, 15:38)
---------------------------------------------
ПОКОРМИТЕ ПТИЦ!

Покормите птиц зимой!
Пусть со всех концов
К вам слетятся,
как домой,
Стайки на крыльцо.

Не богаты их корма,
Горсть зерна нужна,
Горсть одна, -
И не страшна
Будет им зима.

Сколько гибнет их –
не счесть,
Видеть тяжело.
А ведь в нашем сердце
есть
И для птиц тепло.

Разве можно забывать:
Улететь могли,
А остались зимовать
Заодно с людьми.

Приучите птиц в мороз
К своему окну,
Чтоб без песен
не пришлось
Нам встречать весну.

Александр Яшин

С.И. КИРСАНОВ

Катя Жигиль

Что-то он несет нам полосатый?
По-, а может, и переворот,
Или же мы будем жить богато,
Или же совсем наоборот?

Будет ли он красться осторожно
Иль прыжком преодолеет путь?
Предсказать судьбу довольно сложно:
Жизнь загадка, в этом жизни суть.

Жизнь, как путь, шагами не измерить
И на метры не перевести,
Надо жить, надеяться и верить
В то, что счастье где-то на пути.

Через километр, через полгода
Мы его, или оно ли нас найдет –
Как захочет хищная природа
Символа, венчающего год.

Полосатость шкуры обещает
Полосатость жизненных путей
В мире, в коем зубы подтверждают
Остроту отточенных когтей.

Так как тигр – зверь из группы риска,
Не рискуй тянуть его за хвост,
Чисто внешне он – большая киска,
Но опасен так же, как не прост.

Что ж, рискнем, шампанское вздымая,
Тигру не попасться на обед,
Уголком сознанья понимая:
Тигр – еще не значит людоед.

Так давайте будем понемножку
Жить и, нервных клеток не губя,
Будем представлять, что тигр – кошка,
Убеждая в том самих себя.

Пусть он нас рычаньем не пугает,
Блеском не страшит тигровых глаз,
Лучше пусть хвостом своим играет
И его кусает, а не нас.

То, что тигр – охотник по натуре,
В принципе не страшно, господа.
Только в жизни пусть полос, как в шкуре,
Черных будет меньше, чем всегда!
Михаил Досик

Лес возвышается
Над миражами.
Войди в него.
Услышишь
Дыханье поздней осени
И что и сам ты - дышишь,
Ну, словом, что живешь
От осени до осени.
Над миражами ...

Лес возвышается
Над временами.
Войди в него.
Поймешь,
Что - вечно и нетленно,
Что - ничтожно.,
Но ты молчишь ...
Не бойся Бога.
Он в душе твоей.
Над временами ...

Василий Никулин. Дежурство. Стихи и песни. - Кунгур, 2006. - с. 5.

Времена меча и шпаги безвозвратно утекли,
Чести, мужества, отваги мы в веках не сберегли,
Современный, андрогинный, техногенный человек,
Властелин земной природы открывает новый век.

Для него нет ни препятствий, ни запретов, ни преград.
Он свободен, он хозяин, все себе забрать он рад.
Флора, фауна – не важно, окультурит все он вмиг.
Где вчера был лес иль море, нынче город уж возник.

Кислорода стало меньше, озон в дырах, грязь в лесах,
И на нулевой отметке стрелки в жизненных часах.
Убивая биосферу, загрязняя воды рек,
И беды не сознавая, себя губит человек.

Юлия Кокшарова

Кромсаем лёд, меняем рек теченье,
твердим о том, что дел невпроворот...
Но мы ещё придём просить прощенья
у этих рек, барханов и болот,
у самого гигантского восхода,
у самого мельчайшего малька...

Пока об этом думать неохота.
Сейчас нам не до этого пока.
Аэродромы, пирсы и перроны,
леса без птиц и земли без воды...
Всё меньше - окружающей природы.
Всё больше - окружающей среды.

[1973-1977] Роберт Рождественский

Добавлено (06.06.2010, 11:36)
---------------------------------------------
***
Тихо летят паутинные нити.
Солнце горит на оконном стекле.
Что-то я делал не так;
извините:
жил я впервые на этой земле.
Я её только теперь ощущаю.
К ней припадаю.
И ею клянусь...
И по-другому прожить обещаю.
Если вернусь...

Но ведь я не вернусь.

Роберт Рождественский

В катакомбах музея
пылятся пастушья свирель,
бивень мамонта,
зуб кашалота и
прочие цацки...
Человек!
Ты послушай Царя
терпеливых зверей.
И прости, что слова мои
будут звучать
не по-царски.
Я -
последний из львов.
Но пускай за меня говорят -
лань
в объятьях капкана,
ползучего смога
громадность.
И дельфинья семья,
за которой
неделю подряд
с вертолета охотился ты,
чтоб развеяться малость.
Пусть тебе повстречается голубь,
хлебнувший отрав,
муравейник сожженный,
разрытые норы барсучьи,
оглушенная семга,
дрожащий от страха
жираф,
и подстреленный лебедь,
и чайки - по горло в мазуте.
Пусть они голосят,
вопрошая карающий век.
Пусть они стороною обходят
любую машину...
Ты -
бесспорно - вершина природы,
мой брат, человек.
Только
где и когда ты встречал
без подножья вершину?
Ты командуешь миром.
Пророчишь.
Стоишь у руля.
Ты - хозяин.
Мы спорить с тобой
не хотим и не можем.
Но без нас -
ты представь! -
разве будет землею
земля?
Но без нас -
ты пойми! -
разве море
останется морем?
Будут жить на бетонном безмолвье
одни слизняки.
Океан разольется
огромной протухшею лужей!
Я тебя не пугаю.
Но очень уж сети крепки.
И растет скорострельность
твоих замечательных
ружей.
Все твое на планете!
А нашего -
нет ничего.
Так устроена жизнь.
Мы уже лишь на чучела сгожи.
Зоопарки твои превосходны.
Да жаль одного:
мы в твоих зоопарках
давно на себя
не похожи...
Так устроена жизнь.
Мы поладить с тобой
не смогли.
Нашу поступь неслышную
тихие сумерки спрячут.
Мы уходим в историю
этой печальной земли.
Человечьи детеныши
вспомнят о нас.
И заплачут...
Мы -
пушистые глыбы тепла.
Мы -
живое зверье.
Может, правда, что день ото дня
мир
становится злее?..
Вот глядит на тебя
Поредевшее царство мое.
Не мигая глядит.
И почти ни о чем не жалея.
И совсем ничего не прося.
Ни за что не коря.
Видно, в хоботы, ласты и когти
судьба не дается...
Я
с седеющей гривы
срываю
корону Царя!
И реву от бессилья...
А что мне еще остается?

Роберт Рождественский